Мы искусственно противопоставляем суд и прокуратуру

Председатель Алматинского областного суда Серик Байбатыров в недавнем прошлом - председатель комитета по судебному администрированию при Верховном суде Республики Казахстан. Больные места нашего правосудия и диагноз судебных "недомоганий" ему известны изнутри. Наш корреспондент попросила его поделиться своим видением проблем правосудия в русле недавно принятой Концепции правовой политики РК:

- Не случайно, думаю, из пяти разделов Концепции один посвящен развитию судебной системы. Сегодня как никогда остро стоит вопрос совершенствования органов правосудия прежде всего на уровне районного (городского) суда.

По-прежнему актуальной остается задача утверждения реальной независимости судей. В Концепции правильно говорится, что этого можно достичь путем создания необходимых социальных гарантий. По этому поводу хочется сказать вот что. В Законе "О судебной системе и статусе судей Республики Казахстан", принятом 25 декабря 2000 года, есть определенные изъяны. Заметно ухудшилось социальное положение судей, несмотря на то, что они стали самой высокооплачиваемой категорией госслужащих. Отменены дополнительные суммы к основному окладу - льготы, премии, надбавки к отпуску, поэтому разница в зарплате прежней и теперешней - не принципиальная.

Быть судьей тяжело. Многие приходят и уходят. Главная причина чрезмерная нагрузка, превышающая нормативы в три-четыре раза.

Проблема нагрузки упирается в отсутствие специализации нижестоящих судов. В вышестоящем суде работают более опытные судьи, но они квалифицированы в узкой отрасли по гражданским и уголовным делам. В районных судах тоже надо ввести специализацию вплоть до создания отдельно уголовного и гражданского судопроизводства. Тогда судьи будут работать более спокойно и обстоятельно.

- Но специализация уже началась. В республике созданы экономические суды, на очереди - административные и ювенальные.

- Это несколько другой аспект специализации, но и здесь еще происходит путаница. Многие считают, что в административных судах наряду с обжалованием действий должностных лиц должны рассматриваться административные материалы на так называемых пятнадцатисуточников, то есть мелких хулиганов, что, на мой взгляд, ни в коем случае недопустимо. В административных судах должны рассматриваться только решения областного акимата, маслихата, региональных государственных структур и подразделений и действия должностных лиц, нарушающих закон. А материалы по мелкому хулиганству должны рассматриваться на местах.

И еще: в первоначальных проектах судебной реформы было заложено создание в республике окружных судов в качестве промежуточной апелляционной инстанции между областным и Верховным судами, обладающей экстерриториальностью и не подлежащей влиянию местных властей. Однако этого не произошло. А жаль. Целесообразность создания окружных судов очевидна.

- С какой точки зрения? Хотелось бы услышать вашу аргументацию...

- Введение 3-4 окружных судов с наделением их полномочиями по разрешению и завершению абсолютного большинства гражданских и уголовных дел приблизит судебную власть к народу, сэкономит время и средства лиц, чьи права нарушены незаконным решением суда.

Во-вторых, мы слишком загрузили Верховный суд. Сегодня его штатная численность составляет 48 человек. Это неоправданно много. Вполне достаточно оставить 11-13 человек. Например, в Японии, где население больше почти в десять раз, в Верховном суде работают всего 15 человек и они рассматривают исключительно редкие дела. К сожалению, у нас судебно-правовая реформа проводится пока внизу, а до верха еще не дошла. На мой взгляд, высший судебный орган сам нуждается в реформировании.

- В смысле?

- Верховный суд по необходимости вправе принять к производству любое дело. Но Верховный суд не должен заниматься рассмотрением конкретных, а тем более, малозначительных дел. Высший судебный орган должен рассматривать исключительно важные и редкие уголовные дела, имеющие большой общественный резонанс и дела подсудимых, приговоренных к смертной казни, и принимать руководящие, качественные нормативные постановления по толкованию действующих законов, а также делать тщательные обобщения судебной практики по уголовным, хозяйственным и особенно по гражданским делам для выработки единой судебной практики. Хорошо, пусть здесь рассматриваются и уголовные дела в отношении высокопоставленных чиновников, хотя, надо признать, и в этом есть свои издержки.

- Например?

- Конституция гласит, что все граждане равны перед судом и законом. Но слушание уголовных дел в отношении высокопоставленных чиновников в высшем судебном органе ограничивает права подсудимых на обжалование судебного решения и тем самым нарушает их конституционные права и законные интересы.

- Вы можете сказать, кто и как реально влияет сегодня на суды и судей?

- Давайте лучше спросим: достигли ли мы на самом деле независимости с введением института пожизненного назначения судей? Думаю, нет. Если отбор и назначение судей худо-бедно проходит через квалификационную и аттестационную комиссии с применением компьютерного тестирования и стажировку в одном из судов, то посмотрите, что сейчас делается с избранием председателей нижестоящих судов.

Процедура проходит открытым голосованием на пленарном заседании областного суда. Председателем пленарного заседания является председатель областного суда и он же по рекомендации председателя Верховного суда вносит предложение назначить такого-то на должность председателя районного суда. Естественно, при такой системе выдвигаемые кандидаты будут избраны "единогласно". Теперь о председателях областного суда. Они назначаются на пять лет и становятся чиновниками над равными себе судьями. У них есть все рычаги влияния на судей и на ход дела. Я не говорю, что вот я, председатель областного суда, влияю на все. Но если честно - есть возможность влиять.

- Но ведь принцип пожизненного назначения судей предполагает прежде всего подлинную их независимость при отправлении правосудия.

- Ни о какой самостоятельности и свободе судей нельзя говорить, когда действует принцип строгой подчиненности нижестоящих судов вышестоящему, когда при избрании председателя приходится оглядываться на кого-то, когда председатель суда занимается кадровым, материально-техническим обеспечением, распределяет между судьями дела, жилье и прочее. Я полностью согласен с Концепцией правовой политики в том плане, что следует реально разграничить в судах процесс правосудия от вопросов администрирования и освободить руководителей судов от решения задач по организационному и материально-техническому обеспечению деятельности судов всех уровней и выполнения ими иных несвойственных судьям функций. Вопрос - кто должен заниматься организационным обеспечением судов - ключевой при определении механизма обеспечения подлинной независимости судей, так как только независимый суд может быть гарантом защиты конституционных прав и свобод граждан. В идеале даже комитет по судебному администрированию при Верховном суде не должен зависеть ни от исполнительной, ни от судебной власти. Но председатель комитета назначается по представлению председателя Верховного суда, а это уже предполагает зависимость.

- Вы, надо полагать, - сторонник принципиально новой практики подбора судейских кадров?

- Да. Я давно говорю об этих проблемах. Нам надо перенять опыт зарубежных стран, где, исходя из принципа равенства судей, каждого поочередно назначают председателем на какое-то определенное время. Мы должны председателя областного суда избирать среди судей областного суда. При таком более демократичном выборе не будет такого влияния на судей, как сегодня. Что касается назначения председателей нижестоящих судов, то в качестве альтернативы на обсуждение надо выносить несколько кандидатов и ввести тайное голосование. Вообще, по большому счету тайное голосование надо ввести и в ККЮ, поскольку при отборе судей даже компьютерное тестирование не помешает протащить "своего" человека. Там сидит технический работник, который без проблем может сделать кому 100, а кому 50 баллов.

Мы еще не можем отбирать судей. Пачками принимаем их, пачками увольняем. С начала этого года в республике на 200 судей возбуждено дисциплинарное дело, семеро осуждены. Это же ЧП для государства! За трехсотлетнее существование Америки там всего девять судей ушли по отрицательным мотивам, в Германии после сороковых годов и по сей день ушли 11 человек. А у нас в прошлом году к ответственности привлечены 438. Это почти четвертая часть судейского корпуса страны.

- Значит, разговоры о коррумпированности судейского корпуса имеют почву под собой?

- Народ говорит, что не только суды, но и все правоохранительные органы коррумпированы. Однако я не считаю, что суд больше коррумпирован, нежели прокуратура или полиция. Просто в отличие от них, судебная система достаточна открыта, прозрачна и здесь многое на виду. Некий председатель районного суда, не буду называть фамилию, имеет привычку по утрам раскладывать дела на столе, затем приглашает судью из числа своих приближенных и говорит: "Посмотри дела и выбери себе, что нравится. Но это только между нами, никому не говори об этом". Потом приглашает следующего и говорит то же самое. И так - каждому. Это же чистая коррупция.

- А этот председатель еще работает?

- Да.

- Почему его не снимут?

- Как вам сказать...

- Почему оправдательные приговоры с радостью воспринимаются только обвиняемыми? В профессиональной же среде это становится предметом особого разговора: как же так, судья не смог доказать вину.

- Я не согласен с тем, что все судьи беспричинно боятся выносить оправдательный приговор и он воспринимается как ЧП. Но иногда, действительно, судьи не решаются оправдать невиновных. Оправдательный приговор надо выносить так, чтобы вышестоящий суд ни к чему не мог придраться. Если судья видит слабую доказательную базу, или доказательства, добытые с нарушением процессуального закона, - твердо должен стоять на своем и скрупулезно обосновать доводы. Лучше оправдать трех виновных, чем осудить одного невиновного. Сейчас даже прокуроры стали просить оправдательного приговора, чего раньше и близко не было. Недавно в отношении двух лиц, которых оправдал наш суд, прокурор отказался от обвинения и выступил на стороне обвиняемых.

- Похоже, функции обвинения постепенно уходят в прошлое прокуратуры.

- В принципе, так и должно быть. Ведь прокурор представляет интересы государства в правосудии - справедливость.

- Но продолжающиеся дискуссии между судом и прокуратурой о прокурорском надзоре за законностью судебного следствия и судебных решений и жесткого контроля соблюдения всех процессуальных норм в некоторой степени раздражают слуг Фемиды. Что является причиной этого скрытого противостояния: различное видение проблем, стоящих перед правовой системой, или конкуренция за влияние в ней?

- Мы искусственно создаем противостояние между судом и прокуратурой. Все наши отношения отрегулированы в законе. Но органы прокуратуры хотят иметь больше прав. Последними дополнениями, внесенными в Закон "О прокуратуре РК", они добились права в надзорном порядке приостанавливать исполнение решения областного суда, вступившего в законную силу. Это ущемляет права судебных органов. Приговор и решение суда выносятся от имени республики и после вступления их в силу никто не вправе приостанавливать исполнение. Даже Президент республики не имеет такого права, а прокурор сейчас имеет.

Другой пример. Генеральному прокурору дано исключительное право дважды выносить протест по одному и тому же постановлению суда, если надзорная коллегия Верховного суда не удовлетворила протест в первый раз. Это тоже неправильно. Никому в законе нельзя делать исключение. Исключение, как правило, порождает злоупотребление. Суд и прокуратура хотят верховенства друг над другом, поэтому и идут трения.

На недавнем расширенном совещании Верховного суда в Астане представитель прокуратуры предложил дать прокуратуре право возбуждать дисциплинарное дело в отношении судьи, что, по сути, означает: прощай, независимость правосудия. Это уже ни в какие рамки не лезет, такого нигде в мировой практике нет. Все прокуроры обязательно захотят возбудить дисциплинарное дело в отношении судьи, и суды будут не правосудие отправлять, а исполнять указания прокуратуры. Право возбуждения дисциплинарного дела на судью не надо давать не только прокурору, но даже председателю Верховного суда. Это право надо дать исключительно коллегиальному органу суда.

- Говорят, в течение года на взятках попался пятый судоисполнитель.

- К сожалению, мы сами породили преступников, посадив их на мизерную зарплату. И кто-то из них ловится...

Вела беседу Торгын Нурсеитова