Открытое письмо председателю Верховного суда и министру юстиции Республики Казахстан

Быть или не быть третейскому суду в Казахстане?

Одним из важных средств защиты нарушенных гражданских прав является их защита третейским (арбитражным) судом, избираемым сторонами.

Защита нарушенного гражданского права при помощи третейского суда широко применяется во всем мире. Существуют и международные конвенции о порядке осуществления такой защиты, к которым присоединился Казахстан. Порядок этот сводится к тому, что решение третейского суда, устанавливающее имущественную ответственность нарушителя, при отсутствии добровольного исполнения направляется потерпевшим от нарушения для принудительного исполнения в государственный суд страны нарушителя. Такой суд, проверив законность соблюдения арбитражной процедуры, исполняет решение так же, как исполняются решения государственного суда.

В Казахстане до принятия Гражданского процессуального кодекса 1999 года (далее - ГПК) подобная процедура исполнения была предусмотрена статьей 134 Закона Республики Казахстан от 17 января 1992 г. "О порядке разрешения хозяйственных споров арбитражными судами Республики Казахстан" (статья 134 была включена в закон 18 октября 1993 г.). Еще раньше - 4 мая 1993 г. - кабинетом министров республики было утверждено Типовое положение о третейском суде для разрешения хозяйственных споров, но оно не применялось к спорам, одним из участников которых являлось иностранное юридическое лицо или предприятие с иностранным участием. К тому же нормы Положения об исполнении решений третейского суда фактически были парализованы принятием статьи 134 Закона от 17 января 1992 г.

Этим все и ограничивалось.

Полноценной правовой базы для деятельности третейских судов, особенно в части принудительного исполнения ими решений, никогда не было. С принятием ГПК ситуация еще более изменилась к худшему, поскольку в связи с его вступлением в действие утратил силу закон от 17 января 1992 г. с его статьей 134. Сам же ГПК, признав право сторон по взаимному соглашению передавать имущественный спор на рассмотрение третейского суда (статья 25) и множество раз подчеркнув альтернативность и равнозначность третейского и гражданского государственного судебного производства (см., например, статьи 61, 106, 170, 185, 192, 249 ГПК), ни слова не сказал о принудительном исполнении решений третейского суда. Этот акт не упоминается и в перечне оснований для выдачи судебного приказа (статьи 139, 140 ГПК) либо исполнительного листа (статья 236).

Лишь статья 425 ГПК и статья 5 Закона Республики Казахстан от 30 июня 1998 г. "Об исполнительном производстве и статусе судебных исполнителей" упоминают об исполнении решений международных и иностранных (но не казахстанских!) арбитражей (статья 5). Непонятно, то ли здесь кроется законопроектная безответственность, то ли намеренное выдавливание третейских судов из правовой системы республики. Во всяком случае, Конституционный Совет Республики Казахстан в постановлении от 16 февраля 2000 г. четко охарактеризовал возникший правовой тупик: "Анализ законодательства показывает, что в нормах действующего Гражданского процессуального кодекса не предусмотрены эффективные юридические механизмы исполнения решений третейского суда".

Возникла совершенно безграмотная правовая ситуация: закон признает важность и легитимность разрешения споров третейскими судами, но ничего не говорит о том, как их решения исполняются.

И начинаются судебные игры. Определением Коллегии по хозяйственным делам Костанайского областного суда от 11 ноября 1999 г. было отказано в выдаче приказа об исполнении решения третейского суда по тем мотивам, что ГПК не предусматривает выдачу приказов на исполнение таких решений. Постановлением коллегии по хозяйственным делам Верховного суда РК от 18 ноября 1999 г. было отменено определение суда г. Алматы от 7 октября об отказе в принятии заявления о выдаче исполнительного документа по решению третейского суда. Но не было подходящего закона, и коллегия сослалась на Типовое положение о третейском суде от 4 мая 1993 г., о котором говорилось выше и которое действовало весьма ограниченно и по времени, и по пределам своей компетенции.

Венцом в этой игре следует, по нашему мнению, признать определение судебной коллегии по хозяйственным делам Верховного суда РК от 30 мая 2001 г., которое не только отказало в выдаче приказа на принудительное исполнение решения Арбитражной комиссии при Торгово-промышленной палате Республики Казахстан, но и выдвинуло весьма странный тезис: "Из изложенного вытекает, что поскольку стороны добровольно определили для себя орган, разрешающий их споры, решение которого является для них окончательным, то и исполнение должно быть ими произведено добровольно, без участия общих судов" (подчеркнуто нами - Ю.Б., М.С.)

Но в этом же и суть проблемы: если юридически признанное и обязательное к исполнению решение добровольно все же не исполняется, оно должно быть исполнено принудительно, иначе оно вообще из понятия правового перебрасывается в область чисто этических понятий. Следуя подобной логике, можно утверждать, что и всякий юридический добровольно заключенный договор должен и исполняться добровольно, без возможности применения к недобросовестному исполнителю судебного принуждения.

Нам представляется, что реальная ситуация явно драматизируется и накаляется судами. В конце концов, даже при очевидных пробелах процессуального закона, впредь до их восполнения, может быть использована аналогия, о чем прямо говорит пункт 5 статьи 6 ГПК. Разумным выходом было бы разъяснение Пленума Верховного суда.

С отрицательными для хозяйственной практики результатами такой "доктрины" мы сталкиваемся уже сегодня. Участники хозяйственных договоров (в том числе иностранные участники) боятся включать в тексты договоров арбитражную оговорку либо избирают международный арбитражный суд, что очень нежелательно для казахстанских хозяйственных партнеров. Пересматриваются уже заключенные контракты. И вообще доверие к казахстанской правовой стабильности явно подрывается.

Поскольку же независимо от толкования наших законов решения зарубежных третейских судов в силу требования международных конвенций, ратифицированных Казахстаном, все равно должны исполняться, казахстанские третейские суды ставятся в неравное, даже унизительное положение.

Известно, что Президент Республики Казахстан в числе приоритетных задач развития судебной системы в качестве пятой задачи указал на необходимость изучить возможности внедрения альтернативных методов разрешения споров, например, в третейских судах.

Недавно был принят закон о внесении изменений в ряд законодательных актов, в том числе в ГПК (закон от 11 июля 2001 г. - "Казахстанская правда", 17 июля 2001 г.). Однако, изучив этот закон, мы с горечью обнаружили, что среди многочисленных изменений и дополнений в ГПК не нашлось места для изменения, восстанавливающего права третейских судов.

Мы хотим поставить вопрос перед руководителями тех органов, которые в первую очередь будут решать эту задачу: считаете ли вы необходимым сохранить третейские суды в системе органов разрешения хозяйственных споров и защиты нарушенных гражданских прав?

Мы очень надеемся на положительный ответ. Если он будет таковым, полагаем, что некоторые меры в этом направлении должны быть приняты безотлагательно. Прежде всего внесение необходимых изменений в Гражданский процессуальный кодекс и разработка проекта закона о третейском (арбитражном) суде, тем более что солидные наработки уже имеются. А сами меры не потребуют ни создания новых структур, ни заметных дополнительных финансовых затрат.

    


        


        Председатель Арбитражной


        комиссии при ТПП РК                                    Майдан Сулейменов


        


        Член арбитражной


        комиссии                                                      Юрий Басин